Статс-секретарь — заместитель директора Росфинмониторинга Герман Негляд
— Недавно было приостановлено членство России в Группе разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ – ред.). К каким последствиям это может привести, насколько важно для страны состоять в этой организации?
— Действительно, к сожалению, 24 февраля ФАТФ приняла политизированное решение о временном приостановлении членства нашей страны. В первую очередь последствия решения связаны с ограничениями прав нашей делегации в этой организации: это вопросы участия в мероприятиях, доступа к материалам, возможность комментирования внутренних документов, переписка и тому подобное. Мы остаемся членами ФАТФ, но членство временно приостановлено.
Отдельно подчеркну, что никаких ограничений это решение для деятельности наших финансовых институтов, для деятельности бизнеса, физических и юридических лиц, в том числе за рубежом, не влечет. И также это решение не налагает никаких обязанностей на иностранные финансовые структуры и другие страны в целом во взаимодействии с российским бизнесом, нашими юридическими и физическими лицами.
— Звучали инициативы и полностью исключить Россию из ФАТФ. Это возможно?
— С такой инициативой в публичной плоскости выходили отдельные должностные лица Украины. Но Украина не является членом ФАТФ и не вправе выдвигать подобные предложения. Внутри организации инициатив по исключению России не озвучивалось.
— А чья инициатива была приостановить наше членство? И с чем это связано, были представлены какие-то объяснения или требования?
— Это была инициатива одного из членов ФАТФ, одной из недружественных стран. В обоснование были представлены результаты голосования по принятой Генассамблеей ООН резолюции от октября 2022 года, где рассматривался вопрос присоединения Россией в результате референдума новых регионов.
Хотя резолюция сама по себе – это не обязательный документ, и затрагиваемый вопрос не касается вопросов мандата ФАТФ. Например, против российского проекта резолюции ГА ООН от 12 ноября 2022 года о борьбе с героизацией нацизма, неонацизмом и другими подобными практиками проголосовало только две страны в мире: США и Украина. Но никто членство США в ФАТФ в связи с этим не приостанавливает.
Конечно, это решение политизированное. На наш взгляд, оснований для приостановки членства, то есть нарушения нами мандата, нет. Вопросов непосредственно к нашей антиотмывочной системе, претензий или каких-то недостатков не было.
— Зачем России в принципе это членство? Ведь далеко не все страны являются членами ФАТФ, многие – просто соблюдают ее требования.
— Из более чем 200 стран мира 36 представлены в ФАТФ, остальные входят в глобальную сеть и являются членами той или иной региональной группы.
ФАТФ обобщает лучшие мировые практики и стандарты в сфере противодействия отмыванию доходов и финансированию терроризма. Членство в группе позволяет нам участвовать в обсуждении этих стандартов на этапе разработки, в принятии решений, делиться своим лучшим национальным опытом, работать над совместными проектами.
На площадке организации шел неполитизированный обмен мнениями, она всегда была технической – и это приносило пользу, в том числе и нашей антиотмывочной системе. Мы обогащали свои знания, делились своим опытом.
— Но сама организация, другие страны тоже, наверное, что-то потеряют от отсутствия на этой площадке России?
— Да, ведь отсутствие деполитизированного, профессионального диалога по вопросам борьбы с экономической преступностью, которая сейчас во многом транснациональна, никому не пойдет на пользу. Без вовлечения России с ее крупной экономикой и развитой финансовой системой, члена «большой двадцатки», ФАТФ очевидно не сможет претендовать на глобальность своих усилий.
Игнорировать такую страну как Россия просто не получится, как бы этого кому-то и не хотелось. Мы могли бы продолжать предоставлять свою экспертизу проектируемых стандартов в проектах ФАТФ, экспертов для участия в оценках других стран – членов ФАТФ. Так, в свое время именно Россия инициировала в ФАТФ проект об исследовании методов финансирования ИГИЛ*, Аль-Каиды* и аффилированных им организаций.
Но, к сожалению, политика временно взяла верх над техническим подходом к работе Группы.
— А могут за этим последовать более жесткие меры? Например, включение России в «черный список» ФАТФ?
— Внесение стран в санкционные списки – «черные» или «серые» – осуществляется применительно к тем юрисдикциям, которые имеют стратегические недостатки в своих системах противодействия отмыванию доходов, финансированию терроризма и не предпринимают достаточных усилий по их исправлению.
Нужно сказать, что Российская Федерация имеет развитую «антиотмывочную» систему, одну из наиболее эффективных. Это подтверждено оценкой самой ФАТФ, которая завершилась в 2019 году. Поэтому «найти» наличие у России стратегических недостатков сейчас для ФАТФ означало бы опровергнуть выводы собственного отчета.
Более того, у нас есть лучшие практики, которые могут быть использованы и используются другими странами. Например, сама ФАТФ в своих документах положительно отмечала российский проект «Личный кабинет» для взаимодействия финансовой разведки и организаций финансового рынка.
— С тех пор, как в 2019 году российская антиотмывочная система получила высокие оценки ФАТФ, ничего не изменилось?
— Изменилось, на наш взгляд, только в лучшую сторону. Мы с тех пор продолжали совершенствовать нашу систему, в том числе, учитывая те рекомендации, которые по итогам этой оценки мы получили.
Так, мы повысили оперативность замораживания активов лиц, включенных в международные антитеррористические списки, урегулировали обязанности российских управляющих иностранных трастов, усилили прозрачность деятельности иностранных юридических лиц в нашей юрисдикции, на законодательном уровне закрепили принципы риск-ориентированного надзора в антиотмывочной сфере, а также обязанности финансовых организаций при взаимодействии с клиентами применять схожий риск-ориентированный подход, и многое другое.
— Приостановка членства – временное решение. Возможно возвращение России на площадку?
— Это решение будет обсуждаться каждую пленарную сессию на предмет его возможной отмены либо изменения, сессия проходит три раза в год: июнь, октябрь и февраль.
— А мы сами можем что-то предпринять?
— Мы считаем, что лучшей ответной мерой может быть наша эффективная неполитизированная техническая работа по совершенствованию нашей собственной национальной системы на благо нашей страны. В том числе во взаимодействии с дружественными юрисдикциями и площадками, которые сохраняют ответственный деполитизированный подход в вопросах борьбы с преступностью.
— А вне площадки ФАТФ идет нормальное сотрудничество с другими странами? Или вы чувствуете какие-то попытки изолировать Россию, вытолкнуть ее в «серую зону»?
— Со стороны отдельных стран есть попытки политизации международных площадок, в том числе призванных бороться с трансграничным криминалом. Но большинство стран на наш взгляд трезво оценивают ситуацию и понимают, что сейчас мир и финансовая система настолько взаимосвязаны, что невозможно противостоять транснациональной преступности в одиночку.
Очевидно, что такая изоляция повлечет ущерб, в том числе и для всего мира, в части обеспечения безопасности. Мы со своей стороны продолжаем сотрудничество с другими странами. По линии финансовой разведки сейчас это около 75 стран.
— Это двустороннее сотрудничество?
— Да. Обмениваемся информацией по различным преступлениям. Например, в прошлом году проведено более 900 международных финансовых расследований. Это различные страны мира: в ряде расследований участвовали пять, иногда десять или даже большее количество государств.
Расследования касались вопросов финансирования терроризма, деятельности международных террористических организаций, трансграничной торговли наркотическими средствами, психотропными веществами, деятельности финансовых пирамид и других криминальных проявлений, когда преступники и потерпевшие находились в различных странах.
Также проводим финансовые расследования фактов вывода преступных средств через криптовалютные биржи, хищения активов российских банков и по другим значимым преступлениям, совершаемым в том числе транснациональными преступными группами.
— Есть страны, которые вообще не сотрудничают с вами?
— К сожалению, ряд стран перешел к тактике игнорирования запросов Росфинмониторинга. Хотя эти запросы касаются в том числе преступников, которые в этих странах проживают. Или преступлений, которые совершены на их территории. То есть действуют, на наш взгляд, в ущерб безопасности своих же граждан, своих финансовых систем и вразрез с собственными же национальными интересами. Хотелось бы, чтоб общественность этих стран знала о такой практике своих уполномоченных органов, содержание которых она оплачивает из своих налогов.
— Это в основном недружественные страны, которые против нас санкции вводят?
— Да, в основном это страны Европы и Северной Америки, которые к нам относятся недоброжелательно. Кстати, такое поведение финансовых разведок этих стран говорит и о факте отсутствия у них автономии и операционной независимости. А это уже серьезная проблема нарушения международных стандартов, которую мы обязательно будем поднимать и на площадке ФАТФ, и на площадке группы «Эгмонт» (неформальное объединение финансовых разведок мира – ред.).
— Канада включила Росфинмониторинг в санкционный список. Что это значит для вас?
— Начну с того, что ряд стран действительно ввел такие односторонние меры, в том числе в отношении российских граждан, российских организаций, должностных лиц, и даже органов власти. Эти меры незаконны с точки зрения международного права и поэтому так нами и рассматриваются.
Говорить о том, в чем причина, достаточно сложно. Но сам факт того, что эти меры «притянуты» к годовщине СВО, уже косвенно свидетельствует о том, что в основе их лежит только политика.
Между тем в Канаде размещается штаб-квартира группы «Эгмонт». И, как известно, эти односторонние меры запрещают предоставление финансовых услуг соответствующим лицам и организациям со стороны финансовых институтов Канады.
— То есть, Росфинмониторинг фактически не сможет иметь представителя в группе? Россия фактически отстранена решением одной страны?
— Сейчас наш представитель уже откомандирован в Россию, но я не исключаю, что эти рестрикции могут быть использованы в дальнейшем для затруднения нашего участия в группе «Эгмонт».
Но наше участие в группе не влечет необходимости туда ездить. Сейчас мы общаемся с финансовыми разведками по закрытому каналу.
— Вы уже упомянули международные расследования. Насколько выросло за последнее время, по вашей оценке, число международных финансовых преступлений, мошенничеств?
— Что касается мошенничества, то это действительно одно из серьезных доходообразующих преступлений, в том числе в России. Они занимают значительную долю как по количеству, так и по размеру преступного дохода.
Так, в прошлом году активно совершались мошенничества с использованием электронных средств платежа. С одной стороны, наличие современных платежных систем — это безусловно удобно, это увеличение трансграничной торговли, появление новых технических устройств и возможностей быстрой оплаты. С другой стороны, простота использования привлекает внимание преступников, пытающихся путем обмана завладеть средствами граждан. Все эти обстоятельства повлекли увеличение числа мошенничеств, которые носят в том числе трансграничный характер.
— А с учетом того, что взаимодействие между странами нарушено, число таких преступлений будет расти? Ведь, по сути, для них создаются благоприятные условия.
— Думаю, что нарушение обмена информации повлечет вначале увеличение преступности в странах, игнорирующих наши запросы, а потом и иные негативные последствия, связанные общим повышением уровня преступности. Преступники быстро адаптируются к меняющимся условиям, находят слабое звено. И таким слабым звеном легко может стать такая не сотрудничающая страна.
— Какие самые распространенные схемы у мошенников вы сейчас видите?
— Основные схемы сейчас – это кредитное мошенничество, то есть получение займов, кредитов по подложным документам. Это хищение средств путем неисполнения договорных обязательств: заключается договор без намерения исполнения. Отмечается рост интернет-мошенничеств: это и прямое выманивание денег посредством звонка, и удаленное отключение онлайн-банкинга, либо создание сайтов-двойников официальных компаний, магазинов.
Наблюдается мошенническая деятельность со стороны организованных преступных групп либо транснациональных сообществ псевдоброкеров, форекс-дилеров. Аферисты используют социальную инженерию, схему финансовых пирамид.
В прошлом году Росфинмониторингом совместно с правоохранительными органами пресечена деятельность 11 финансовых пирамид. Возбуждено свыше 60 уголовных дел в отношении организаторов и участников, выявлены схемы легализации преступных доходов на сумму свыше 650 миллионов рублей и более 10 миллионов долларов.
— То есть, развитие платежных систем, по сути, ведет к росту финансовых преступлений? А ведь несколько лет назад основой теневой экономики были именно наличные.
— Думаю, с наличными было бы еще хуже. Надо признать, что доступность финансовых услуг у нас высокая, но это и влечет такие побочные последствия.
— А с криптовалютой вы видите много мошеннических схем?
— Есть такие, да. Но по сравнению с другими странами (например, США), у нас это не так распространено. Большинство таких схем связано с привлечением финансирования под так называемые стартапы, под новые виды крипотовалют. У нас это не настолько развито.
— Мошенники сейчас стараются вывести все деньги за рубеж?
— По итогам прошлого года значительно снизился объем сомнительных операций, которые связаны с выводом за рубеж. По сведениям Росфинмониторинга, общий объем подозрительного финансового потока, исходящего из России в иностранные государства, в прошлом году снизился примерно на треть по сравнению с 2021 годом.
Финансовые потоки в мировой экономике перестраиваются, и преступники тоже ищут новые страны транзита, размещения преступного дохода.
— В каких странах сейчас, по вашим данным, отмывается основной объем преступных средств, выведенных из России? Это офшоры?
— До 2022 года – это были страны, известные своей привлекательностью для приобретения недвижимости, предметов роскоши и так далее. Это Испания, Великобритания, Латвия, Нидерланды, и ряд других, в том числе известные офшорные юрисдикции.
— Это не они, случайно, сейчас отказались сотрудничать с нами, игнорируют ваши запросы?
— В том числе. Хотя с Великобританией всегда было сложно взаимодействовать.
— Ну может, и нам не нужно стараться? Может, стоит самим закрыться для всех, и стать таким офшором глобальным? Пустить сюда все капиталы и не задавать вопросов?
— Быть серой зоной неправильно. В бизнесе должна быть здоровая конкуренция. Если мы допустим, что у нас не будет прозрачной финансовой сферы, если государство не будет бороться с теми, кто злоупотребляет правом, совершает финансовые преступления, то о конкуренции можно забыть. Потому что ни один добросовестный бизнесмен не сможет конкурировать с другим, который работает в серой зоне.
Задача государства – выводить с рынка недобросовестных игроков. А без прозрачной для компетентных органов финансовой системы это сложно сделать.
— Как обстоят дела с теневыми площадками в России? Какой объем теневых площадок вы зафиксировали за прошлый год и с начала 2023 года? Какие меры предпринимаются в связи с этим с вашей стороны?
— В прошлом году Росфинмониторинг совместно с правоохранительными и контрольными органами ликвидировали восемь теневых площадок общим объемом свыше 21 миллиарда рублей. Это площадки по предоставлению профессиональных услуг по обналичке, переводу за рубеж и так далее.
Возбуждено около 100 уголовных дел, в том числе в отношении организаторов, заказчиков, технических участников. Уже возмещено в бюджет около 4,2 миллиарда рублей по этим делам.
— А здесь происходят какие-то тенденции в последние годы?
— Меры, которые принимаются совместно с правоохранительными органами, привели к тому, что жизненный цикл теневой площадки сокращается. Сейчас это год-полтора, до этого было 2,5-3 года. Оборот или масштаб тоже сокращается, до 1,5 миллиарда рублей, раньше было почти вдвое больше.
— Ну, и стоимость, наверное, этих услуг растет?
— Стоимость услуг тоже растет. Маржинальность криминального бизнеса всегда выше законного. Одна из задач нашей антиотмывочной системы – ФАТФ кстати тоже говорит об этом в своих стандартах – сделать преступление невыгодным экономически. Блокировать, замораживать, изымать преступные активы, не давая возможности отмыть их и использовать.
— Какие меры предпринимаются по повышению финансовой грамотности и финансовой безопасности населения?
— Росфинмониторинг совместно с Минобрнауки, Минпросвещения инициировал большой проект: в этом году уже в третий раз будет проводиться Международная олимпиада по финансовой безопасности. В прошлом году в тематическом уроке по финансовой безопасности, который проходил в рамках первого этапа Олимпиады, участвовало более двух миллионов школьников. В отборочном этапе состязались около 40 тысяч школьников и студентов. Финалистами стали 500 участников из 12 стран. Заключительный этап Олимпиады проходил в Сочи на базе федеральной территории «Сириус».
Партнерами проекта выступают Центральный банк, Министерство финансов, вузы нашего международного сетевого института в сфере ПОД/ФТ, индустриальные партеры — это крупные банки, технологические компании, которые делятся своими решениями и подходами в области финансовой безопасности и финансовой грамотности.
Таким образом мы пытаемся популяризировать финансово безопасный образ жизни у молодежи, которая как правило технологически продвинута. А через молодежь мы можем оказать положительное воздействие на их семьи, на старшее поколение, тиражировать модели финансово-безопасного поведения.
